Участники: Janis Eaton, Rodolphus Lestrange
Дата и время: август 1974 года.
Сюжет: для Дженни жизнь кончена, а у Рудольфуса впереди светлое будущее. Случайная встреча в закрытом кабинете во внерабочее время может перевернуть чью-то жизнь.
Конец главы.
Страница: 1
Сообщений 1 страница 20 из 20
Поделиться12011-11-10 18:35:04
Поделиться22011-11-10 19:40:04
Коллеги, наконец, ушли – Джен медленно разложила на столе бумаги, собираясь закончить отчет, неторопливо закурила сигарету, пригубила бокал вина, после чего достала из верхнего ящика перочинный нож и закатала рукав. Было больно – Дженис меланхолично смотрела на стекающую с руки кровь. Ей даже не потребовалось заставлять себя сделать надрез – пальцы словно сами взяли нож. Наверное, так и должно быть, так было суждено. Потерять всех своих близких и остаться живой. «А ведь я просила его, умоляла подарить мне смерть» - вспышка ненависти была привычной, но Дженис слишком устала, чтобы сделать с этим хоть что-то: ей надоело бороться, выискивать его следы по всей стране, а потом терпеть поражение – раз за разом. Вчера Дженни вновь проиграла, потеряв саму себя окончательно и бесповоротно. Впрочем, эта потеря казалась ничтожной на фоне смерти Феба и Кэтлин.
Кровь капала слишком медленно – «наверное, теперь надо надрезать вдоль». Пустота и обреченность, казалось, остались в этом мире единственными. Апатия нежно обняла Дженис за плечи, помогла прочертить лезвием еще одну глубокую линию на окровавленной руке. Дженни мысленно перебирала все свои потери: разрушенную дружбу Андромеды, горячо любимого Феба, беременную Кэтлин. Но даже это против обыкновения не вызывало привычной ярости, успокаивая израненную душу. Итон ждала, когда все, наконец, кончится, и она сможет воссоединиться со своими близкими – не в этом мире, так хоть в мире ином.
Холодно – Дженис трясло в ознобе, пока она, вытянув ноги на стол, смотрела на стекающую на пол кровь. Окровавленные пальцы покрепче сжали перо, словно боясь не удержать, и поставили на пергаменте изящный росчерк. Это не было завещанием – Джен некому было завещать свое небогатое имущество, это не было предсмертной запиской – ей некого было винить, кроме себя. Дженис просто заканчивала отчет о вчерашней операции, где она потеряла почти всех своих подопечных, увлеченная жаждой мести.
Скрипнула дверь – Итон подхватила лежащие на столе бумаги, и опустила руку чуть ниже, чтобы не было видно окровавленные пальцы. Сознание медленно растворялось в синеватой дымке – «слишком медленно». В кабинете отчетливо пахло кровью, и этот запах не скрывал даже дым вишневых сигарет.
- Я могу Вам чем-то, мистер Лестрейндж? - Разочарованный вздох и недоуменный взгляд. Дженис так хотелось провести этот вечер в одиночестве!
Поделиться32011-11-10 20:03:17
Рудольфуса смутила вонь. Причём вонь двойная. Пахло отвратной гарью и будто бы сырым мясом. Еле уловимо, но вкупе с запахом гари это создавало невыносимую вонь, и Лестрендж решил, что источник ambre надо бы хотя бы вычислить, если не устранить.
Полугода не прошло, как устроился, и... "Рудольфус Магнус Лестрендж спасает Министерство от кровавого пожара!" Читайте на восьмой странице Пророка...
Усмехнувшись, парень остановился. Несло, по другому не скажешь, из-за двери одного из кабинетов... Он уже прошагал мимо, так что пришлось возвращаться.
Стучаться он не стал - не было ни привычки ни надобности. Почуял неладное, ворвался, спас - тут не до этикета вообще.
Кабинет огнём не пылал. И груды освежеванных трупов тут не валялись. А вот кумар от ароматизированных сигарет витал под потолком. И девушка... женщина... в общем, сотрудник Министерства за столом с кипой бумаг, которые она тут же схватила в руки, стоило Руди заглянуть внутрь, была. Видимо, её кабинет, и вместо работы сидит и мается дурью в прямом смысле...
Впрочем, бумаги она схватила, скорее одной рукой, да и запах крови стал куда отчётливей. К тому же тихое "кап-кап-кап-п" не перебивал даже отчаянный шелест бумаги.
- Я могу Вам чем-то, мистер Лестрендж?
Рудольфус сделал шаг внутрь, притворяя за собой дверь, огляделся.
Мило. Для придорожного сортира - самое то.
Он перевёл взгляд на хозяйку кабинета, пытаясь вспомнить имя на табличке двери. Только вот, была ли там табличка?
- Вечер добрый, мисс... - Руди замялся, так и не вспомнив, была ли там табличка, и было ли на ней что написано. Девушка, впрочем, помогать ему, видимо, не собиралась, и представляться не торопилась. Меланхолично пожав плечами и помахав перед лицом рукой с брезгливой миной, Рудольфус ещё на шаг приблизился к Дженис.
- Вам, случайно, не требуется помощь? А то, знаете ли, что-то здесь витает в воздухе, такое... - Лестрендж снова отогнал от лица облачко дыма, похожее на лопату, ощерившуюся зубами. - ... подозрительное, знаете ли.
Молодец. Можешь ещё пару раз повторить "знаете ли", а то как-то маловато этих "знаете ли", знаешь ли.
Склонив голову набок, он спокойно разглядывал девушку, готовую, кажется, с минуты на минуту коньки отбросить. Куда подальше.
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2011-11-10 20:04:58)
Поделиться42011-11-10 21:47:42
Кап-кап. Тяжелые, густые словно сироп капли падали на пол, оставаясь мерцать багрянцем в тусклом свете лампочки. Дженис устало прикрыла глаза, ненадолго погружаясь в леденящий холод. Бумаги выпали на стол из ослабевших пальцев, легким шорохом пробудив ведьму от смертельного сна. Притупленное усталостью раздражение зазмеилось в душе, вылившись в тяжелый вздох. Джен с трудом открыла глаза, непонимающе смотря на собеседника. Мысли скользили в голове короткими, рублеными фразами, путались в клубок из перерезанных ниток, мешали спать.
- Итон. Старший аврор. – Язык казался налитым свинцовой тяжестью, и Дженис приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы произнести хоть что-то. На построение связной фразы она и вовсе была неспособна. – Подозрительное? – Долгая пауза, за которую Джен пыталась придумать подходящий ответ. К несчастью, в голову лезли только обрывки детских считалок: «Раз, два, три, четыре, пять» - Дженис считала падающие капли, то и дело сбиваясь. – Вышел… Не замечала подозрительного.
Становилось все холоднее – Джен уже не чувствовала кончиков пальцев, с удовлетворением наблюдая за стекающим по руке ручейком из веселых капель. – Следственный эксперимент. У Вас срочно? – Дженис потянулась за палочкой, намереваясь выкинуть нежданного гостя за дверь независимо от его ответа. «Вышел зайчик погулять» - кажется, под крышкой настольной лампы и впрямь сидел зверек. Джен сощурилась, рассматривая длинные ушки, серую шубку и очаровательный беленький хвостик. «Вдруг охотник выбегает» - Ведьма не любила зайцев. – Кыш – тихим шепотом, и легкий взмах рукой в надежде прогнать хвостатого. Гость был забыт как нечто несущественное, и Дженис очень удивилась, обнаружив неподалеку от своего стола Лестрейнджа. – Так что у Вас?
Рука безнадежно опала на стол, а Итон с удовлетворенным вздохом откинулась на спинку стула, разглядывая своего незапланированного посетителя. «И откуда у него эти уши?»
Отредактировано Janis Eaton (2011-11-11 10:18:56)
Поделиться52011-11-10 22:12:08
- Итон. Старший аврор.
Подбородок Лестренджа едва дёрнулся. Час от часу. Герой, ***. Влип. Теперь что?
Рудольфус сглотнул, провожая глазами кончик волшебной палочки умирающей, несколько мгновений смотревший прямо на него.
Что-что... Спасать. Иначе спросят: "Почему ты, Рудик, не спас умирающую?" И что я отвечу? "Потому что недостойны жизни враги Тёмного Лорда"? Может, ещё дико рассмеяться, ткнуть им в нос Меткой и аппарировать домой? Ладно хоть Белла ещё не.. Вот ведь ***!
- Expelliarmus!
Лестрендж подхватил палочку Дженис на лету, подошёл вплотную, присел рядом. Под столом уже натекла немаленькая лужа кровищщи, внутренняя сторона предплечья походила на жертву взбесившегося гоблина-людоеда.
Это ж надо было себя так искромсать.
Подхватив вырубающуюся аврора на руки, он уложил её на пол, поднял свою палочку. Полы мантии, как оказалось, весьма сильно испачкались в крови.
О, Мерлин... Надеюсь, она хотя бы чистокровная... Руди нахмурился. Чистокровная - и против Лорда? Он не видел её на Собраниях, да и... Аврор...
Впрочем, это было уже не важно.
- В лечащей магии я, право, не силён... Да и, думаю, тут не столько тело, сколько голову лечить надо, такое над собой учинить нормальный человек не сможет. да и не станет попросту. и я даже не знаю, что тут ещё сказать, впрочем, не говорить а действовать надо, так, значит, Episkey! Episkey! Episkey! Episkey! Да сколько ж их тут, Episkey!.. - бормотал маг, направляя палочку на порезы.
Руди помотал головой. Сел нормально, вытянув ноги и задумчиво глядя на Итон.
- Это ж как надо было напиться? Или обкуриться, или я даже не знаю, не хочу думать, что... Sobrius! Мерлиновы подтяжки, я не нянькой сюда шёл работать для психованных авроров, я... Охх.
Девушка неуклонно теряла сознание. Может, ей это было и надо, но вот Лестренджа это совершенно не устраивало.
- Rennervate! Нет, это невероятно... Кровь ещё сочится, это... Охх. Ведь нельзя даже пойти и позвать кого-нибудь... Она ж себя сама прикончит, доведёт начатое до конца! Или отрубится и просто кровью истечёт... За что мне это. Мерлин и Моргана, как же весело работать в Министерстве...
Парень нервничал, и весьма. Одно дело - убивать магглов и грязнокровных выродков, которые и так были недостойны жизни, да и там - два слова, вспышка - и труп, а другое дело - когда так, у тебя на глазах, медленно мертвея...
- Да что ж ты... Агхх. Risum! Risum! Risum!!
Он подтянул девушку ближе и положив её голову себе на колени.
- Госпожа.. .да какое тут.. Старший аврор! Итон! ИТОН! Вы меня лышите вообще?
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2011-11-10 22:19:08)
Поделиться62011-11-10 23:08:00
Холод ласково приблизился к ведьме, заглянул в душу, скользнул внутрь тела, вогнав Итон в сонное оцепенение. Дженни слабо пошевелила пальцами, когда волшебная палочка вылетела у нее из рук. Наверное, это движение должно было обозначать попытку ее поймать, но откровенно неудачную. Джен чуть заторможено проводила взглядом палочку, попытавшись слабо возмутиться: «Верни!» - но вместо запланированного восклицания прозвучал лишь хриплый шепот.
Порезы затягивались с болью, но Дженни уже почти не чувствовала ничего – только холод, словно внутри нее Антарктида и поля вечной мерзлоты. Ощущение, что ей должно быть больно, было любопытным и ни разу не испытываемым до этого момента. Джен скосила глаза на стремительно закрывающиеся раны и с удивлением поняла, что лежит на полу. И более того – каменный пол казался ей теплым, а руки, держащие ее до этого – обжигающими даже сквозь мантию. Дженни тихо застонала от удовольствия, грея ледяную щеку об плиты. Мнимое тепло камня удерживало ее в сознании совсем недолго, а испуганное бормотание Лестрейнджа смогло задержать подступающую тьму лишь на несколько секунд. С тихим, почти не различимым шепотом «Уйди, ушастый», Дженис провалилась в долгожданную темноту.
Ожидания были обмануты: ее лишили встречи с потерянными людьми, насильно втянули измученную душу обратно в тело – но Дженис было неудержимо смешно и неудержимо холодно. Сил на полноценный, разрывающий ее легкие хохот не было, поэтому ведьма лишь блекло улыбалась, проклиная изобретателя веселящих чар. Плечи легонько подрагивали. – Верни, – судорожный полувсхлип-полувздох, - темноту. – Дженис слабо поежилась, желая прижаться теснее к мужским коленям? в поисках тепла. Холод внезапно показался ей не таким манящим, но он охватывал ее все плотнее – Джен думала, что даже сердце покрылось корочкой льда, прогоняя замерзшую кровь по венам, – «какая смешная аналогия!». Остатки здравых мыслей в голове подсказали, что умирать в тепле куда приятнее и веселее. – Тепло… - Каждое слово давалось Джен с трудом, но она заставляла себя говорить. Холодная темнота пугала. – Второй ящик. – Дженис бы с радостью указала, что это второй ящик именно в ее столе, и что именно в нем находится ее походная аптечка, но ее хватало только на слабое хихиканье. Ведьма ощущала себя словно бы в подвешенном состоянии, не видя и не чувствуя ничего вокруг себя, кроме желанного тепла под головой. Силуэт сереньких ушей все никак не исчезал из поля зрения – Дженис еще раз резко выдохнула, чувствуя, как покалывает морозцем легкие: «Ушастый».
К отыгрышу
Отредактировано Janis Eaton (2011-11-11 13:09:47)
Поделиться72011-11-10 23:42:34
Психованая полуживая аврор что-то шептала про ушастых и тепло - на грани слышимости и за гранью понимания.
Рудольфус сидел на полу, придерживая Итон, и инстинктивно покачивался, качая, в итоге и саму Дженни.
- Второй ящик.
Эти слова как-то выделялись на фоне общего бреда. В них была не то чтобы какая-то осмысленность, но... Желание. Лестрендж замер.
Второй? Ящик? В каком смысле? Она второй раз в ящик сыграть пытается? Попытка рецидива суицида? Так, стоп, я уже сам начинаю бредить.
Рудольфус помотал головой, пытаясь вытрясти из неё бред и прочую гадость.
Дженис конвульсивно дёргалась на руках у парня, вызывая у него серьёзное беспокойство.
Конвульсии вследствие слабости? Агония? Risum? Да, скорее всего, последнее. По крайней мере, я надеюсь...
Лестрендж сидел, раскачиваясь, и хмурился, вперившись взглядом в пол. Где-то на краю зрения маячила лужа крови, но на неё он уже не обращал внимания.
Она слаба... И без сознания... - Лестрендж покосился на Итон. - Ну ладно, почти без сознания. В любом случае, противостоять мне она не сможет... Аврор... Что если...
Рудольфус обвёл кабинет взглядом, задержался на входной двери, пробежался по стулу, столу... Стол!
Осторожно положив бредящую аврора на пол, он метнулся к столу, скользя в проклятой красной жидкости.
Рывком выдернул второй ящик, достал аптечку, раскрыл.
Крововосстанавливающее... Подкрепляющее... Так...
Родольфус Магнус Лестрендж быстро перебирал пальцами флакончики, сунув обе палочки в карман мантии.
Синяки? Синяков нету... Разве что под глазами... Не важно... Сонное? К Моргане это сонное, она и так почти вырубается...
Руди обернулся к Дженис. Та лежала, тихо хихикая, и обнимая пол.
Взяв, на всякий случай, ещё и Успокаивающее, помимо Крововосстанавливающего и Подкрепляющего, он вернулся к Итон.
Нахмурившись и напряжённо вспоминая дозировку, Лестрендж одной рукой схватил аврора за челюсть, сжимая пальцы так, чтобы она не могла закрыть рот. По капле влил в вынужденно распахнутые губы зелья из каждого флакончика, закупорил их и машинально сунул в карман.
Подтянув девушку ближе, снова утроил её голову у себя на коленях.
Веритасерума там не было... Жаль, очень жаль. Можно было бы допросить её, пока она слаба, впрочем...
Он покосился на палочки, торчащие из кармана. Никто ещё не отменял Imperius, а затем можно было бы и изменить ей память... Впрочем, если за изменение памяти он и был более-менее спокоен - подобные заклинания ему всегда удавались, то за Imperius... Уверенности не было никакой. Тем более, в здании Министерства... Если зарегистрируют внештатное Запрещённое, начнут выяснять, что да как... Нет. Слишком, слишком опасно.
Рудольфус нахмурился, злобно зыркнул на беспомощную аврор... Впрочем, может быть, уже не такую и беспомощную... Глаза она вполне может выцарапать и без палочки, но...
Imperius. Соблазн был очень велик. Хмуро глядя из-под бровей, Лестрендж достал палочку, и направил её на дверь.
Запереть. Чтобы никто, никто совершенно случайно не зашёл...
Поделиться82011-11-11 10:07:21
Холод не пропадал, и только легкое тепло, исходящее от мужских коленей, удерживало Дженис на грани между бредом и смертью. Ей даже не удалось сдержать слабый разочарованный стон, когда мужчина поднялся с пола, бережно опустив ее. Джен протянула руку, которая тут же бессильно упала на пол. Тьма подступала все ближе – из светлого пятнышка перед глазами исчезли даже серые кроличьи ушки – Дженис пьяно хихикнула и обреченно закрыла глаза. - «Смерть – это тоже приключение».
Ей не дали погрузиться во тьму, больно сжав челюсти и вынудив открыть рот – Итон почти не сопротивлялась, уже привыкшая к боли. Все равно сильные пальцы, лежащие на лице, не могли сделать с ней то же, что сотворил Круциатус Долохова. Джен застонала, заметалась, чувствуя, как трещат, слетают верхние пуговицы с наглухо застегнутой рубашки, открывая взгляду всех желающих уродливый шрам от плеча до ложбинки. Дженис кричала, ощущая, как закипает кровь, как содержимого в венах внезапно становится больше - гораздо больше, чем ей было нужно сейчас, больше, чем она могла бы выдержать.
Все прошло – отступил холод, в мир вернулся свет, и даже боль откатилась куда-то далеко. Итон аккуратно поднялась, прислонилась спиной к столу, чувствуя себя более чем некомфортно. Тело слушалось плохо, пальцы едва сгибались – Дженис попыталась на ощупь найти свою палочку, но обнаружила только холодную лужицу застывшей крови. «Не получилось» - ведьма устало прикрыла глаза, погружаясь в пропасть отчаяния и совершенно игнорируя своего невольного спасителя. «Спасителя… Мать его!» - Джен изумленно открыла глаза, глядя на мужчину с ненавистью. Пальцы правой руки сами сжались в кулак - Дженис ударила неожиданно даже для себя, стараясь сломать Лестрейнджу нос. Удар вышел на удивление слабым.
- И какого черта ты это сделал? – ведьма потянулась за ножом, рассчитывая во что бы то ни стало закончить начатое, наткнулась взглядом на уродливые рубцы, исчеркавшие нежную кожу, и горько усмехнулась. Остановила движение руки, печально уткнулась носом в дрожащие колени – «еще одна попытка провалилась» - что же, шрамов в моей коллекции будет больше. – Дженис больше не хотелось заканчивать жизнь таким способом – слишком больно это было, слишком холодно. Ничего, она выберет другой способ как-нибудь позже.
Поделиться92011-11-11 16:12:32
- Что ж, так-то...
Взгляд Лестренджа непроизвольно задержался на шраме. Затем скользнул чуть ниже.
Рудольфус моргнул.
И счастливо проморгал момент приближения кулака.
- Твою мать! - парень отшатнулся, недовольно глядя на аврора.
Стоило ли вообще спасать? Без этой психованой наверняка всем бы было лучше.
Впрочем, сама Итон, на удивление, кажется, считала так же.
- И какого черта ты это сделал?
Вот уж чего Рудольфус не любил - так это чёрной неблагодарности. А также засахаренных фруктов, красных рубашек, классических туфлей, грязнокровок, (Мерлин прости) магглов, и... Впрочем, это не важно. Важно то, что реакция девушки его не просто обидела - оскорбила.
Он рывком поднялся, оглядывая свою безбожно перепачканную в крови мантию.
- Да сам уже не знаю. Наверное, действительно, зря.
Он достал палочку, и двумя Limilo очистил полы одежды. Затем кинул злобный взгляд на Дженис.
- И правда, не стоит благодарности, старший аврор. Можно было и предупредить, что вы тут трусливо и глупо собирались покончить с собой, сбегая от проблем и боли, и спасать вас совершенно необязательно.
Лестрендж сжал челюсти, брезгливо поморщился, глядя на Итон, и направился к двери. Проходя мимо девушки. он остановился.
- Ах, да, - достав из стакана палочку ведьмы, швырнул её хозяйке. - Держите. И зелья тоже. Маленькая просьба напоследок - не мелькайте в поле моего зрения, чтобы меня ненароком не стошнило, и я буду считать, что долг оплачен.
Ещё раз сморщившись от отвращения, он направился к двери.
Поделиться102011-11-11 23:00:28
Костяшки слегка саднили от удара – Дженис встряхнула руку, чувствуя, как все тело отзывается на каждое движение короткими болезненными вспышками. Но это обозначало лишь то, что она все еще жива, а значит – она вновь потерпела поражение в борьбе против Долохова, пусть даже на этот раз он и не принимал в ней участия. Печально, очень печально. Дженис поймала палочку, продолжая сохранять отстраненно-насмешливое выражение лица, но с каждым едким словом этого оскорбленного альтруиста в ней все сильнее разгорался костер гнева. «И он посмел считать, что облагодетельствовал меня, лишив почти достигнутой мечты?»
- Я не считаю себя чем-либо обязанной Вам, но все же приношу свои глубочайшие извинения за то, что осмелилась ударить Вас, мистер Лестрейндж, после того, как вы любезно чуть не совершили благое дело – в женском голосе слышались лишь злость и насмешка, но ни капли искренности, - «лучше бы ты позволил мне сдохнуть». Дженис сжала кулаки, мрачно глядя на мужчину и чувствуя, как злость снежным комом нарастает в груди. – В следующий раз я повешу на дверь табличку «Осторожно, самоубийца», и даже оставлю предсмертную записку с указанием на то, что винить нужно во всем Долохова. Так, несомненно, будет лучше для всех тех, кто собирается сунуть нос не в свое дело, а потом еще и считать себя благодетелями. – Джен говорила быстро, яростно и тяжело, выплескивая свое негодование и разочарование на Лестрейнджа. Она бы сказала еще немало, но вовремя поняла, что Рудольфус – это не тот человек, который имел бы право на владение подобной информацией.
Сконцентрироваться было сложно, но, кажется, Дженис удалось сделать это быстро. Резкий поворот запястья, тихое «Обливиэйт» - Джен всегда была слаба в заклятиях подобного рода, да и пережитый стресс не способствовал ускорению реакций, но она все же надеялась на удачу. Вдруг гордый и самоуверенный маг будет настолько оскорблен, что пропустит предательский удар?
Поделиться112011-11-11 23:26:28
-... винить нужно во всем Долохова. Так...
Рудольфус замер, как вкопаный. Эту фаилию он знал. И даже рискнул бы сказать, что знал её обладателя, по счастью, не особо близко.
Этот Пожиратель Смерти вызывал у него целый букет чувств. Причём все - отрицательные. Страх, недоверие, толика презрения - за неумение контролировать себя, и излишнюю клоунаду.
Он не мог не признавать его магической мощи, ну и физической, конечно тоже... Однако это не выливалось в уважение.
- Долохов?
Приоткрыв было уже дверь, Лестрендж запер её снова, и обернулся. Как раз, чтобы увидеть неловкий взмах руки, и тихое:
- Obliviate.
- Protego! Это было зря...
Он медленно двинулся к Итон.
- Я этим заклинанием, госпожа старший аврор, владею куда лучше вас, осмелюсь предположить. Да и произносить его лучше невербально, а то теряется весь эффект, - Expelliarmus! - Неожиданности.
Поймав палочку Дженис на лету, Рудольфус вперился взглядом в девушку.
- Что ж. Поговорим, пожалуй, госпожа, - он чуть ли не выплюнул это слово. - Итон. Как раз о человеке с фамилией Долохов.
Кадык парня дёрнулся. Палочку аврора он держал в кулаке левой руки, а свою направил на Дженис.
- Colloportus! - он махнул палочкой в сторону двери. - Так что у вас за дела такие с Пожирателем Смерти Долоховым?
Устранять её не стоит. Тем же обливиэйтом.. Или даже партис я могу заставить её думать, что предстоящего разговора и не было. А сейчас главное выяснить, что она знает... Возможно, для Тёмного Лорда это будет предоставлять интерес. Я всегда считал, что этого психопата нужно убрать, он слишком неконтролируем и опасен...
- Вы собираетесь отвечать, госпожа старший аврор Итон? - прорычал Лестрендж, старательно изображая гнев, и стараясь всё же не переиграть.
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2011-11-11 23:29:08)
Поделиться122011-11-13 01:39:12
Последняя надежда на то, что Лестрейндж не заметит ее промашки, сдохла очень быстро. Дженис скривилась, глядя, как мужчина разворачивается, и за подсчетом возможных последствий упустила свой шанс на повторную атаку. Маловероятно, конечно, что та увенчалась бы успехом, но чем черт не шутит. Джен быстро поднялась, опираясь на стол, - колени дрожали, перед глазами все расплывалось. И пока она, касаясь рукой виска, опустив голову, пыталась побороть головокружение, палочка вылетела из ее руки.
- Неожиданности приятными не бывают, не так ли? – Голос звучал хрипло и зло. "И раз, два, три, четыре, пять". Ведьма медленно опустилась на испачканный кровью стул, мысленно решив сжечь свою одежду как только она попрощается с Лестрейнджем. Впрочем, до расставания было еще очень далеко – Дженис тяжело вздохнула и потянулась к стоящему бокалу вина, чтобы смягчить пересохшее горло. – Но я оценила Ваше желание остаться со мной наедине. – Итон демонстративно застегнула пару оставшихся на блузке пуговиц, невольно проведя кончиками пальцев по грубому подарку Долохова, и поднесла сигарету к губам. Ей не было страшно – юнец не представлял собой угрозы даже когда держал в руках ее палочку, но Дженис все же инстинктивно придвинула нож поближе к руке.
- Верните мою палочку, мистер Лестрейндж. Мне почти нечего Вам сообщить об этом Пожирателе Смерти. – В воздухе остро запахло вишней, но даже это не могло перебить металлический оттенок крови. – Я не знакома с Антонином Долоховым лично, а все, что Вас интересует, вы вполне сможете найти в его досье. Насколько я понимаю, допуск к нему у Вас есть. – Дженис была зла на себя за свое неумение держать язык за зубами, на излишне благородного Лестрейнджа, так не вовремя решившего ее спасти, и на запертые двери кабинета – теперь у нее нет шансов вручную вытолкнуть чистокровного щенка из своего кабинета.
- Отдайте мне мою палочку и не тратьте более время на то, что не имеет смысла. – Холодно-спокойная Дженис все же раздраженно улыбалась уголком губ, пряча насмешку и легкую тень опасения.
Поделиться132011-11-13 01:57:43
- ... не тратьте более время на то, что не имеет смысла...
Гнев, бурливший во взгляде Рудольфуса, медленно сменился торжеством.
И правда...
Лестрендж бросил взгляд на палочку аврора, которую всё ещё сжимал в руке. Набросил на лицо стандартную вежливую маску.
- Пфф. Что ж, миледи, пожалуй, вы правы. Как бы вежливо я не просил, вы не ответите.
Он наставил палочку Дженис на её хозяйку.
- И поэтому, я не буду терять времени попусту. Я тебе прикажу. И ты, грязнокровка сраная, всё мне выложишь об этом психе, и о том, что тебя с ним связывает!
Отвращение пробилось даже сквозь годами отрепетированную личину равнодушной вежливости, вплелось ядовитыми нитями в голос.
- Imperio! - произнёс Рудольфус. Чужая палочка в его руке дёрнулась, незримо выпуская незримое заклинание в свою хозяйку.
- Вс-сё скажешь, тварь...
Глядя в потускневшие глаза аврора, Лестрендж сотворил из воздуха стул, сел перед Дженис, не отводя палочки ни на миллиметр.
Расскажи... Расскажи мне всё, что знаешь о Антонине Долохове. Всё, что связывает тебя с ним.
Пожиратель просто впился глазами в лицо девушки, жилка на виске пульсировала, вспышка ярости медленно уступая место радостному торжеству.
Ну же, девочка, не противься... Расскажи мне всё. Облегчи душу, расскажи. что он с тобой сотворил... Я должен знать всё о нём, что известно тебе. Мне нужны неопровержимые доказательства. Доказательства его ненадёжности, опасности для нас, доказательства необходимости немедленно его устранить. Лорд не привык верить на слово. Никому, даже близжайшим и преданнейшим из своих слуг.
Расскажи.
Расскажи мне...
Говори!
Поделиться142011-11-13 02:41:57
Недоуменный взгляд, раздраженный выдох – Приятно видеть, что вы это понимаете. – Дженис резко поднимается, бросая сигарету на пол и хватая в руку нож. В ее взгляде больше нет раздражения и усталости, только ненависть и ярость – пальцы отправляют смертоносное лезвие в дальний полет. Но перед глазами пляшут забавные черные пятна, и Дженис промахивается: металл торчит деревянной рукояткой в дверном косяке.
«Империо» - и тишина. Все яростные мысли, пребывающие в хаосе, стираются невидимой ласковой рукой: Дженни тепло и уютно, ей хочется свернуться в клубок и наслаждаться. Ведьма медленно опустилась на стул, прижимая колени к груди, и посмотрела на Пожирателя влюбленными глазами. Итон никогда не могла сопротивляться Империусу дольше двух секунд.
- Долохов Антонин Владимирович, 50 лет, имеет русские корни. Не женат, работает в Министерстве Магии. Это официальная информация. Я знаю, что он – Пожиратель Смерти, но не могу ничего доказать, точно так же, как и не могу найти его в Министерстве. – Дженис зло скривилась, признавая свое поражение. Зачатки сопротивления смело очередной волной тепла от нового приказа.
- Он убил моего лучшего друга, его беременную невесту и половину моих коллег, но не убил меня. – В ласковых интонациях прорвалась ненависть, и Дженис на мгновение обрела собственную волю. Но мгновение скоротечно – Джен задумчиво провела пальцами по шрамам на левой руке и тепло улыбнулась заклинавшему. – Я ненавижу Долохова за то, что он каждый раз уходит от меня играючи, а я приобретаю парочку новых шрамов. Это все, что ты хотел узнать? Или я должна рассказать тебе что-то еще?
Тепло, ласковое тепло и пустота – Дженис была готова жить вечно под Империо, чтобы не чувствовать боли потерь и вечного гнета своей бессильной ненависти. – Не снимай заклинание, пожалуйста. Под ним очень хорошо.
Поделиться152011-11-13 17:52:31
Лестрендж оторопел. Подобной реакции на Империус ему ещё видеть не приходиось.
Либо она притворяется, играет со мной, либо... Это занятно.
Нахмурившись, Рудольфус склонил голову набок.
- Ты просишь меня... не снимать Империус? Мда-а...
Это весьма... весьма заманчиво. Видимо, ей настолкьо больно, и... Да, она может получить от меня то, что хочет, а взамен... Взамен я получу, что угодно.
Пожиратель оценивающе посмотрел на Итон.
- Что ж...
Но что помешает ей когда-нибудь предать тебя? - вспыхнула в голове нежданная мысль. - Что помешает ей однажды поднять на тебя палочку, и одной авадой прикончить? К примеру, когда удастся устранить Тони... Мордред, об этом я как-то и не подумал ведь...
Лестрендж вперился взглядом в Дженис.
Непреложный Обет... Да. Но нужен кто-то третий... Мерлин меня побери, нужен ещё кто-то! Кто зарегистрирует клятву, и... ***дь, где б его найти?
Руди подавил короткий смешок.
Может, пойти и тоже поискать Долохова? Мол, "Здравствуйте, мы виделись на прошлой неделе, на собрании у Тёмного Лорда. Не откажетесь ли помочь, тут одна аврор должа принести мне непреложный обет, и нам не хватает третьего. Мне, между прочим, весьма понравился ваш доклад о низменности магглов и исходящей из этого никчёмности грязнокровок..." Полная чушь.
С жестокой ухмылкой Рудольфус снял Империус, обращаясь к Дженис:
- Пф. Нам нужен кто-нибудь ещё, старший аврор Итон. После этого мы сможем обговорить условия нашей сделки. Иначе... Я буду лично следить за вами, и не дам вам покончить с собой. Будете страдать всю жизнь, до глубокой старости... В противном же случае, вы станете служить мне, а я избавлю вас от этой боли. Подробности обсудим после заключения сделки, если таковая состоится. Что скажете?
Поделиться162011-11-13 19:03:10
Мир стремительно затягивался холодом - Дженис резко выдохнула, когда теплая и ласковая пелена опала, и с ненавистью посмотрела на Лестрейнджа. Подарить такое блаженство и лишить его – на такое способен лишь садист. Дженис обхватила себе за плечи, чувствуя, как обжигающий холод проползает по телу стайкой больных мурашек, как ледяное безразличие подменяет собой все: ненависть, ярость и боль.
- Мне больше некому довериться. Мне, увы, нечего тебе предложить, Пожиратель. – Дженис замолчала, обдумывая его слова, крепко затянулась табачным дымом и, закашлявшись, выдохнула. – Твое предложение заманчиво, но ты не удержишь меня в этой жизни. Я не дам Непреложного обета, будучи в сознании, а Империо разрушит чары. Если я останусь в живых против своей воли, я всю вашу падаль на корню изведу, Лестрейндж.
«Вышел зайчик погулять» - пустота, блаженная пустота вновь просилась в мысли, жалобно выла под дверью, но у Дженис не было сил впустить ее: сознание рвалось на части безразличием, подсознание переполняли ненависть и боль. Итон знала, что Лестрейндж сдержит свое обещание так же точно, как и знала, что любой ценой сбежит из этой жизни. Вот такой вот конфликт интересов. Но если не получится, если не сложится – второго шанса испытать теплую ласку Империо может и не представиться. Имело ли смысл оценить требования Пожирателя?
- Чего хочешь, Лестрейндж? Я не предам аврорат, тем более что в наших рядах итак есть крыса, работающая на вашего драгоценного Лорда. Я убью ее, как только выслежу – двоих засад мне хватило с лихвой. – Дженни поморщилась, затушила сигарету об стол, и вновь обняла колени. – Так чего ты хочешь? Я не хочу покупать кота в мешке.
Поделиться172011-11-13 19:45:34
- Крыса.
Рудольфус усмехнулся.
- В вашем крысятнике куда больше крыс, чем ты думаешь, Итон. Ну да не важно...
Он замер, в задумчивости постукивая палочкой по губам.
- Видишь ли... Мне и самому неугоден Долохов. Он слишком опасен, слишком... непредсказуем. Я не знаю, что им руководит, что побудило его примкнуть к Тёмному Лорду, но... Silencio maxima! - Лестрендж махнул палочкой в сторону двери. - Но. Его надо устранить. В этом наши цели и желания совпадают.
Парень снова нахмурился.
Это слишком рискованно. И сложно. Но... попытатсья стоит. Даже если она всё же не согласиться, прикончить её будет делом несложным.
- Ты говоришь... - Лестрендж тщательно подбирал слова. - Что не собираешься предавать аврорат. Но... кстати, я тоже могу быть милосерден. В благодарность за сотрудничество и помощь... Imperio! Так вот. Слушай меня, и думай.
Он снова воспользовался палочкой Итон.
- Не собираешься предавать аврорат, и в то же время хочешь убить Долохова. Видимо... тебе набезразлична жизнь других, раз ты так рвёшься отомстить ему. Но ты ведь даже понятия не имеешь, сколько ещё в рядах Министерства слуг Тёмного Лорда. Что если из всего аврората ты осталась одна такая - приверженка старых устоев, верная... Кому? Чему?
Рудольфус изогнул бровь.
- Вот в чём один из моих вопросов, Итон. Кому ты хранишь верность? Аврорату, который бросил тебя одну против Долохова? Вряд ли. Ведь возможно, что и весь аврорат без исключения давно перешёл на службу к Лорду. Так ведь даже будет лучше для тебя, неправда ли? Поверить, что они оставили тебя одну. Допустили их, - он выделил это "их" голосом. - Гибель. Обрекли многих и многих на смерть, вступив в армию Лорда. Но вряд ли это так, и ты сама это прекрасно осознаёшь. Значит они просто наплевали на них и на тебя, предали вас, бросили и сбежали. Потмоу вряд ли ты хранишь верность им.
Лестрендж на минуту замолчал, собираясь с мыслями.
- Значит... Министерству? Ладно, опустим то, что аврорат - часть министерства, не будем брать в рассчёт даже то, что и там, наверняка, много наших людей... Что всё Министерство насквозь пропитано ложью и предательством - даже не в целях карьеры и унижения старых противников - просто потому что в рядах Министерства слишком много Пожирателей Смерти. Предположим, - он как будто случайно взмахнул зажатой в руке палочкой, прерывая действие Империуса. - Ты хранишь верность Министерству, как идее, защите и контролю Магического мира. Но ведь это не то, чем они занимаются. И, позволю себе заявить - занимались до этого. Тут каждый дорожит только своей шкурой и своим местом, ему плевать на других - большинство даже с радостью продало бы свою семью, лишь бы стать на одну ступеньку повыше на карьерной лестнице, или даже остаться на той же - но остаться.
Рудольфус горько усмехнулся.
- Получается, ты не хочешь предавать тех, кто уже предал тебя. Так ведь? О низкой и презренной сути Министерства ты, думаю, знала и так, пропаганда всё же не столь идеальна, чтобы не давать задуматься тем, кто умеет думать... Но в то же время.. Что ты знаешь о Пожирателях? Что ты знаешь о целях Лорда? Наши методы - кровавые - да, жестокие - да, но это - вынужденная мера! Они - все эти карьеристы, предатели, чинуши, откармливающие зады на чужой боли, набивающие чужим золотом свои сейфы в Гринготтс, они не оставили нам выбора! Сказать ,что маг - это не маггл стало чуть ли не противозаконно! Мы должны не просто не допускать магглов в наш мир, нет! Мы чуть ли не задницы должны им лизать, но почему? Потому что магглы "бедные обедлённые, ни в чём не виноватые. они должны иметь те же права". ТЕ ЖЕ!? - Пожиратель едва не перешёл на крик. - Те же права, Мордред их раздери? А сколько, по-твоему, скажи мне, старший аврор Итон, сколько от таких речей до заявлений что этих ничтожеств надо допустить в наш мир? Сколько пройдёт лет - хорошо если лет, ведь всё может произойти и быстрее, если все будут так же глупо кивать головами, и поддакивать продавшемуся жадному Министерству, до момента, когда МЫ, когда маги должны будут ПРИСЛУЖИВАТЬ этим грёбаным навозным червям, как какие-нибудь домовые эльфы!? Причём исключительно потому, что они не могут того, что може мы!? Что же это - кто ничтожен и слаб, должен иметь больше прав и благ, чем те, кто способен на многое?! - Рудольфус давно уже вскочил, и рассуждал вслух, зачастую повышая голос и взмахивая руками. С его собственной палочки при этом сыпались золотисто-красные искры.
Заметив это, он покраснел ,и сел обратно на стул.
- Прости, Итон. Imperio! Я забылся. Но вернёмся к моему второму вопросу - что тебе известно о Тёмном Лорде, его целях, его идеях? Что, кроме грязной лживой министерской пропаганды ты знаешь? Знаешь ли, сколькие стали пожирателями из-за того, что потеряли всё, благодаря этому сраному министерству? Знаешь ли ты, сколько боли и унижений приходилось испытывать многим из нас, прежде чем, они осознали, что Министерство толкает их попросту в вонючую выгребную яму с кривой табличкой "Светлое будущее"? Что ты знаешь о целях Лорда и Пожирателей - вот мой второй вопрос, старший аврор Итон, преданная, но упорно не хотящая отвернуться от предавших её?
Лестрендж снял Империус с Дженис, и смотрел на неё, глубоко дыша.
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2011-11-13 19:47:03)
Поделиться182011-11-14 00:13:21
Нежная пустота ласково обняла Дженис, вкралась неслышной тенью в сознание. Вкладывать свои идеи в голову чужому человеку – это особый вид извращения, а на такое насилие над личностью даже Дженис была не способна. Дженис, которая спокойно переступила через окровавленный мешок костей, который когда-то был Пожирателем и мог ей рассказать, где Долохов, оказалась куда жалостливее и совестливее Лестрейнджа. Внутренние установки ведьмы переворачивались, ломались принципы, рушилась уверенность в непогрешимости собственных мнений – Дженис было больно, по-особенному больно, когда ее вынудили осознать предательство коллег, сняв защитную пелену с глаз простым взмахом палочки. Итон подняла на Рудольфуса испуганный и злой взгляд, страшась всех смешанных мыслей и идеалов в своей голове. Ей нужно было держаться за что-то, цепляться за какую-то идею – нет, не за мечту о мести – это слишком быстро превратит ее принципы в горстку пепла.
- Меня не предавали – не все! Те, кто был мне близок, гибли, сбегали из этой жизни от таких как вы. Из-за Вас в аврорате не осталось никого, кто был бы готов подставить плечо в трудную минуту и умереть за тебя. Все эти люди погибли вчера, защищая тыловых крыс, они были убиты вами, вашей шайкой! – Дженис кричала, отстаивая свои разрушенные идеалы скорее потому, что так было нужно и правильно. И если разум все еще пытался что-то доказать, опровергнуть слова Лестрейнджа, то сердце ее смирилось сразу же. Итон внаглую пользовалась передышкой от Империо, перекрикивая Пожирателя, вскочив со стула и тяжело сжимая кулаки, пока не получила новую порцию ласкового тепла и болезненного нажатия на разум.
- Ничего, кроме пропаганды, мне не известно – меня не интересует персона вашего повелителя, для этого есть более могущественные маги – они пусть и разгадывают тайны мироздания. Мое дело – извести таких как вы, защитить обычных жителей от вашего произвола. Какими бы скотами не были эти жители, я обязана была их защищать. Вы пытались создать утопию для чистокровных – я боролась за мирную жизнь для всех. Но, право слово, надоело. Это все – бег по кругу, вы убиваете нас, а мы – вас. И никто не становится лучше.
Поделиться192011-11-14 17:01:04
Рудольфус закинул ногу на ногу, откинулся на спинку стула.
- Вот оно как... - он снова навёл палочку на Итон. - Imperio! Мерлин, как это изматывает... Так, значит...
Лестрендж задумался, склонив голову.
- Мы, честно говоря, создаём мир не то что для чистокровных, но для магов... Другое дело что грязнокровки не особо возмущаются, им и так практически нечего терять... А вот чистокровных семей вся эта ситуация весьма не устраивает... Впрочем, это не важно. Задумайся вот о чём - чем дольше будет длиться эта война, тем больше будет жертв. А победим в любом случае мы - с каждым днём к нам присоединяются всё новые и новые люди, понимая, что правда на нашей стороне. Другое дело что не все, далеко не все способны понять правду, и принять её. Это не учитывая тех, кто её знает, и изначально находится по другую сторону баррикад. Два этих фактора - противостояние министерских крыс, и трусость обычных граждан - затягивают войну, принося ей всё новые и новые жертвы. Задумайся - неужели ты действительно считаешь, что Лорд и Пожиратели, присоединившиеся к нему, те, кто пытается отвоевать для магов жизнь в этом мире, так уж стремятся этих самых магов изничтожить?
Руди по-отечески улыбнулся, как учитель нерадивому упрямому ученику.
Затем, снял заклинание, и продолжил речь, глядя на палочку ведьмы, которую крутил в пальцах:
- Никто не становится лучше, именно так, старший аврор Итон. Война - мерзкое и грязное дело. С неё нельзя уйти чистеньким... Но можно прекратить её - встав на одну из сторон. Какую выбрать - личное дело каждого. Главное, понять, что в тебе сильнее - страх перемен и ответственности, или желание отстоять свои права и жизнь.
Он нахмурился.
- Для тебя этот выбор стоит особенно остро - по ряду причин. Причина первыя - Долохов, - Рудольфус оскалился, наблюдая за Дженис. Затем снова наложил Империус.
- Вторая - я. Я могу сейчас под империусом отвести тебя к Антонину, и дать ему завершить начатео, что впрочем, боюсь, растянется надолго, если я хоть что-то о нём знаю... А могу помочь тебе найти его, и отомстить. После этого ты уже сможешь спокойно решить - прервать свою жизнь, сочтя себя бесполезной, или продолжить, чтобы помочь другим.
Он снова снял Империо, тыльной стороной ладони вытер пот со лба. Чувствовал он себя так, будто всё это время не держал Итон под Империусом, периодически его снимая, а работал домовиком.
- Так что скажешь? Будем сотрудничать, и изведём Долохова, или позволим ему извести тебя?
Свернутый текст
Писалось под: E-Rotic - Help Me Dr. Dick
Отредактировано Rodolphus Lestrange (2011-11-14 17:03:03)
Поделиться202011-11-25 14:08:25
Тепло-холод – контрастный душ. Дженис любила подобное в собственной ванне и с водой, но не на коленях в кабинете и с собственным мозгом. Круцио было бы милосерднее, если смотреть на это объективнее. Излом собственных принципов, крушение идеалов – что может быть больнее? Насильственное, грубое изменение мировоззрения – чертов Лестрейндж даже давал немного свободы на осмысление, за что Дженни ненавидела его еще сильнее.
- Ваша победа достанется вам ценой многих жизней, Лестрейндж. – Дженис поднялась с колен, тяжело опираясь на стол. - Среди них будет и моя – я не пойду за вами и вашим Лордом, как бы я не ненавидела тех, кого обязана защищать. Вы – такие же крысы, просто сделанные из металла. Это не менее противоестественно и отвратительно чем то, что ты сейчас делаешь со мной.
Упоминание Долохова – Дженис вскинулась, как строптивая кобыла, сжимая кулаки и задыхаясь от ярости. И вновь – падение в сладкое тепло: пушистое одеяло, горячий чай и теплый сон для сознания. И дождь, ледяной дождь ненависти, стучащийся в незримое окно, грозился распахнуть его и вновь подарить ведьме холод. Впрочем, помощи изнутри не потребовалось – Лестрейндж снял заклятие сам, и Дженис вновь со вскриком упала на колени. Сил держаться на ногах уже не было. У ведьмы не осталось ничего, кроме этой ледяной ненависти.
- К нему – хоть под Империо. Я уже давно жду встречи. Но он мой, мой, слышишь меня?! – Тонкие пальцы отвели мокрые пряди со вспотевшего лба. – Я не разделю его ни с кем, и особенно – с тобой. Ты не заставишь меня делать то, чего я не захочу. Ты – ничто, если у тебя отобрать волшебную палочку. Такая же трусливая крыса, и даже не из нержавеющей стали – так, алюминий, а не серебро.
Подниматься с колен было тяжелее с каждым разом, но Дженис не собиралась позволять Лестрейнджу еще немного полюбоваться на собственную слабость. Ведьма тяжело опустилась на стул, сжимая в тонких пальцах остро заточенное перо и задумчиво рассматривая Пожирателя.
- Никакого сотрудничества. Я не веду общих дел с крысами, которым могу перерезать глотку вот этим вот пером. Верни мне мою палочку и убирайся вон – с Долоховым я справлюсь сама. – «Когда найду».
Страница: 1