предана
мне
и мною
предана
Участники: Eléonore & Rayner Flint
Дата и время: четвертое марта, плавно переходящее в пятое, 1979 года, поздний вечер
Сюжет:
- Я женат, знаешь?
- И? Это проблема для тебя?
- Нет. Я подумал, что это проблема для тебя.
...
Хлопает дверь. Старые напольные часы бьют...
- Один, два... - к черту пальто. Оно падает на пол. - Три, четыре, - один ботинок. - Пять, шесть, - другой ботинок. - Семь, восемь, девять, - дойти до гостиной, в которой горит свет. - Десять... о! Одиннадцать. Дорогая, я дома.
вечная
Страница: 1
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться12012-11-25 00:04:06
Поделиться22012-11-25 02:17:18
Семьдесят восемь. Я перелистываю страницу. Ветхий переплет. Страницы расползаются в разные стороны. Я нашла эту книжку на самой верхней полочке нашей библиотеки. Старая. Пыльная. Заброшенная. Пожелтевшая бумага. Пятно от кофе.
Семьдесят восемь. Я снова отвлекаюсь. Холодный ветер за окном рвет деревья. Догорают деревяшки в камине. Тихо потрескивая. Даря своё последнее тепло. Наверху я слышу вкрадчивые шаги. Вайлет. Я предлагала ей уйти домой. Но она захотела остаться. На случай, если Маркус проснется. Она, как никто другой, знала, как этот день был важен для меня. Только она видела моё беспокойство и желание сделать этот вечер великолепным. Она была свидетелем того, как я неумело готовила начинку для черничного пирога. Взбивала сливочный крем. Пыталась замесить тесто. Сказать, что мой праздничный пирог на вкус получился, как дерьмо – ничего не сказать. Мне пришлось отдать его птицам. А Вайлет сделала для меня новый пирог. Ведь мои навыки готовки ограничивались приготовлением черного или зеленого чая с мятой. Иногда я готовлю кофе для Рея. А он говорит, что я совершенно бездарна. И, что готовить в этом доме я никогда не буду. А сегодня я просто хотела сделать ему приятно.
Семьдесят восемь. Я неподвижна. И, кажется, совсем безмятежна. Спокойна. Я просто смотрю на всё, чего не случилось. Остывшее жаркое. Нетронутая индейка в клюквенном соусе. Тарелочки с салатами. Содержание которых я пытаюсь понять до сих пор. Красное вино. Правда, бокал только один. А ещё я зажгла свечи. Ты бы показательно фыркнул. А я бы улыбалась. И, конечно, ты бы никогда не поверил мне, что я сама приготовила всё это. Но это для тебя, Рей.
Вайлет хорошо постаралась. А тебя всё нет и нет.
Семьдесят девять. Я уже очень устала. И хочу спать. Но я верю, что ты придешь. Ведь ты не мог забыть. У тебя, должно быть, что-то случилось. Что-то очень важное. Иначе. Ты бы никогда. Я дождусь тебя, дорогой.
Семьдесят девять. У меня устали глаза. Они слегка покраснели и всё время чешутся. Нельзя читать при таком свете. Я потираю глаза. И, к слову, я уже давно потеряла нить основного сюжета. Бегло глазами по строчкам. Вырванные слова. Незнакомые персонажи. О чем я только думала, когда читала последние десять страниц. Но я дождусь тебя, дорогой. Ты, должно быть, до сих пор не определился с подарком. И сейчас судорожно ищешь последние магазины парфюмерии или ювелирные, которые ещё не закрылись. Это так похоже на тебя.
Знаешь, а ведь у меня есть для тебя подарок. Тебе понравится. Безумно. Ты будешь в восторге. Только я не смогу выпить с тобой. Там всего лишь один бокал. Скоро ты сам всё поймешь. А пока я потираю глаза. И я уже давно потеряла основную нить сюжета. Семьдесят восемь.
Уже скоро полночь. Я начинаю переживать за тебя. Хоть бы с тобой всё было хорошо. И ты не влез ни в какую переделку. Это так похоже на тебя.
Я не знаю, чем себя занять. Читать не получается. Мои мысли намного громче. Сейчас бы сходить к сыну. Проверить, как он спит. Плотнее накрыть его одеялом. Он постоянно его сбрасывает. Но там Вайлет. А значит, с ним всё хорошо. И я там не нужна. Я предлагала ей уйти домой. Но она решила помочь мне. Наша гувернантка стала для меня второй матерью. Она смотрит за моим сыном. Помогает мне по дому. Учит меня готовить. Мы часто говорим с ней зимними вечерами. Она дает хорошие советы. Скорее всего, это её работа. Это её обязанность. Но я вижу в ней что-то родное.
Семьдесят восемь. И я начинаю сходить с ума. Я подхожу к камину. И начинаю по страничке кидать в огонь. Одну за другой. Пламя разгорается. А мой собственный запал уже давно потух. Наша пятая годовщина. А ты не рядом. И как ты мне всё это объяснишь, мистер Флинт? Утомительная тренировка. Или на этот раз ты будешь настоящим мужчиной. И признаешь, что забыл. Скажешь всю правду, которая оторвет ещё один осколок моей души. Скажешь, где ты был на самом деле. И с кем.
Знаешь, а ведь у меня есть для тебя подарок. Я дождусь тебя, дорогой.
Сколько времени прошло? Уставший взгляд на часы. Половина книги уже догорела.
«Ещё полчаса. И потом я иду спать». Пустые обещания самой себе. Утешать себя. Это дорогого стоит. Я уже давно поглядываю на черничный пирог. Но я хочу, чтобы ты первым его попробовал. Где тебя черти носят, Рени. Я хочу сладкого.
В прихожей послышался шум. Захлопнулась дверь. Приближение шагов. Я иду навстречу к тебе. И, как всегда, амбивалентные чувства. Мне хочется выцарапать тебе глаза. Ткнуть тебя мордой в тот самый пирог. Но с другой стороны, я просто хочу тебя обнять. Рей.
– У тебя есть пара секунд, чтобы придумать хорошее оправдание.
Остановилась в двух шагах от тебя. Сердитый взгляд. Высокоподнятый подбородок. И, конечно, обида, которую сейчас ты вряд ли прочитаешь.
Отредактировано Eléonore Flint (2012-11-25 02:28:12)
Поделиться32012-11-25 15:36:40
Как это говорят? «День не задался с самого утра»? Да… Вроде бы что-то в этом роде. Хотя, я бы мог сказать, что моя жизнь не задалась с самого рождения. А сегодня, в это пасмурное весеннее утро, мне было как-то особенно «никак». Такое состояние приходило, когда ему вздумается, не спрашивая моего разрешения, и уходило по одним ему ведомым причинам. В такие моменты я был спокоен и будто бы опустошен. Без эмоций. Совсем. В такие дни я предпочитал летать, изводя себя. Я предпочитал подниматься так высоко, как только мог и падать вниз. До самой крайней точки, когда еще мгновение и выйти из пике живим, уже будет невозможно. Это приносило хотя бы какие-то эмоции. И к концу тренировки я уже чувствовал себя более… более.
Замерзшее тело приходилось долго отогревать в душевой. Кожа краснела, но будто бы оставалась холодной. Раньше я не понимал, что это внутренний холод, от которого может быть озноб и зимой, и летом. Но сейчас я знал это. И не пытался согреться окончательно. Я знал, что и это мне не подвластно, как и мое настроение. И я просто стоял, запрокинув голову, закрыв глаза, и прокручивал в голове моменты тренировки. Пара виражей – просто идеальны, лучше бы уже не получилось. В одной из петель чуть не завалился вправо, не рассчитал порыв ветра с запада. Если бы это была игра, то такая осечка могла бы стоить мяча. В целом неплохо. Но есть куда стремиться. Например, запомнить, наконец, что западный ветер, самое дерьмовое, что есть в этой жизни. Слишком холодный и влажный.
Короткий взгляд на часы. Еще слишком рано. Элен опять будет доставать разговорами. Слушать ее сейчас – это последняя вещь, которая необходима. Бар. Конечно, бар. Пара стаканов виски. Темный угол. Такой привычный наблюдательный пункт. Можно видеть весь небольшой бар, а самому оставаться почти незамеченным. Приглушенная музыка и тусклый свет. За столиком у окна большая компания. Что-то празднуют. Такие беззаботные. С чего бы вдруг? Победили мировое зло и теперь радуются? Глупости…. Совершеннейший бред. Столик в левом углу – одинокий мужчина. Он чуть старше меня. И тоже не хочет идти домой. Когда мы встречаемся глазами, он приподнимает свой стакан и кивает. Он тоже все знает про меня.
Время тянется, тянется. Минуты растягиваются на годы. И я уже не помню, когда ко мне успела подсесть женщина. У нее черные волосы и тонкие пальцы с тяжелыми перстнями. Это выглядит слишком гротескно и от того притягивает взгляд. Ее улыбка ядовитая. И мне кажется, что если я поцелую ее в губы, то отравлюсь, и моя жизнь закончится. Я не успеваю решить, нравится ли мне это или нет, а уже целую ее.
Короткий и громкий возглас бармена. Заведение скоро закроется. Нужно идти. Либо домой, либо… Незнакомка снова улыбается своей ядовитой улыбкой, но я встаю. Бросив деньги на столик, я иду к выходу. Пара стаканов виски – это ничего. Это всего лишь пара стаканов виски, разбавленного льдом. Выйдя из бара, аппарирую.
Дом кажется спящим. Так тихо. Только в гостиной свет. Элен еще не легла? Вот дьявол. Придется разговаривать с ней.
И вот ты уже стоишь рядом. Маленькая, хрупкая. И злая. Тебе идет злость. Это лучше, чем вечное смирение и слезы. Правда, я все равно вижу, что ты больше обижена, чем зла.
- Дорогая, я дома, - повторяю и прохожу мимо, слегка задев плечом. – Ооо… Какой пир. Кто-то умер? Моя матушка, надеюсь?
Подцепляю пальцами листья салата, наклоняюсь, чтобы понюхать жаркое и недоверчиво дотрагиваюсь до него пальцами. Остыло. Какая жалость. Было бы неплохо поесть сейчас. Кажется, с самого кофе на завтрак, я не съел ничего толкового. Отодвигаю стул и сажусь, беру вилку, нож и начинаю есть. Медленно и чинно. Так же едят мужья всех твоих подружек?
- Ммм… Объяснение. Я летал, потом был в баре. Заводил полезные знакомства, - отставляю тарелку с едва тронутой едой. – Пирог. Только не говори мне, что ты сама его пекла. Хотя, нет. Выглядит прилично. Чай…
Наливаю чай. Остывший и очень крепкий. Отрезаю кусок пирога.
- Ты будешь, дорогая?
Все как обычно. Ничего нового. Ты снова не ложилась, дожидаясь меня. Ты снова переживала и волновалась. А я снова свинья и мудак.
Ничего нового, Элен. Так зачем же все эти попытки что-то изменить? Мне казалось, что ты уже давно сдалась, привыкла. Но, видимо, нет. Ты еще сильнее, чем мне казалось.
Страница: 1